Это     продолжение    стихотворения    А.    К.    Толстого
"Поток-богатырь".  Его  краткое  содержание: на пиру у князя
Владимира   Красное   Солнышко   пляшет  Поток-богатырь.  Он
продолжает  плясать  и  по окончании пира, потом засыпает, а
просыпается  уже  во  времена  Ивана  Грозного. Там он видит
много  интересного, вновь засыпает и просыпается в 1871 году
(когда  было  написано  стихотворение),  опять  видит  много
интересного и засыпает, по замыслу автора, еще на 200 лет.

...И проснулся Поток, и попал в наши дни.
И глядит изумленно: как в сказке -
Хоть налево взгляни, хоть направо взгляни, -
Самобеглые едут коляски,
И такой от них страшный и грохот, и дым,
Что струхнул он: земля б не разверзлась под ним.
Что бы ей не разверзиться, право,
Коль везде понарыты канавы.

Горы мусора видит Поток удалой
И, мгновенно свой ужас осиля,
Сам себе он сказал: - Город, правда, чудной,
Но, по крайности, все ж на Руси я.
А кругом него ходит престранный народ:
Мужики-то все сплошь без усов и бород,
А какие чудные девицы -
Ну не может Поток надивиться.

Да и где это видано: девки в штанах
И с открытыми взору пупками
На страшенно высоких идут каблуках
И свободно трясут волосами.
И к тому ж почти все они тут на ходу -
Ладно б, ели еще хоть какую еду, -
Но ведь только представить, в натуре:
Пиво пьют из бутылок и курят.

Ничего не успел и подумать Поток,
Как глядит: с страшным грохотом, с свистом
По дороге пронесся колясок поток.
А дорога вдруг сделалась чистой,
И коляски все прочие смирно стоят,
У обочины тут же построившись в ряд.
Вопрошает Поток: - Кто виновник?
- Слышь, то важный проехал сановник.

- Что такое?! - вскричал возмущенный Поток. -
Что за хам тут опять своеволит?
А ему отвечают: - Послушай, дружок,
Первый раз это видишь ты, что ли?
Ведь несчитано - ты у любого спроси - 
Подавили народа они на Руси,
Ты ж его ненароком заденешь -
Съест живьем. А бороться с ним - где уж.

У Потока тут кругом пошла голова.
- Есть у вас, - вопрошает он, - вече?
И прохожий, услышав такие слова,
Отвечает: - Вон там, недалече.
И Потоку подробно он все рассказал,
И Поток уже было туда зашагал,
Как прохожий добавил угрюмо:
- Только это не вече, а Дума.

Тут Поток видит отроков, отроковиц -
Дико воют, и скачут, и пляшут,
Всех пугая своим выражением лиц.
- Кто такие? - Да это же "Наши".
Государственной важности деют дела:
Иностранного, вишь, они травят посла.
Чем-то там он Кремлю не потрафил -
Пусть теперь отдувается нафиг!

И подумал Поток: "Если б в Древней Руси
Непотребство вершилось такое, -
Хоть, конечно, Господь от того упаси, -
Я бы действовал твердой рукою.
Я бы этих бесстыжих и наглых юнцов
Выдрал - розгами, плетью, в конце-то концов,
А девиц срочно выдал бы замуж -
Да и многим, смотрю я, пора уж!"

Каланчевской он улицей дальше идет,
Видит - вроде обычное зданье,
А у зданья толпится и входит народ
На судебное на заседанье.
И решил тут Поток: "На суде посижу
И, как дело ведется, как раз погляжу."
"Суд, - читает табличку, - Басманный."
- Ну, вот это совсем уже странно!

Это кто же придумал назвать этак суд?
Это ж было такое семейство -
Сплошь злодеи! - Он в зал поднимается тут,
Где вершится судебное действо.
Как послушал Поток - голова аж кругом:
Говорят юридическим все языком.
Адвокаты хотя тороваты,
Да не слушают тут адвокатов.

Подсудимые в клетках железных сидят,
Сторожит их угрюмая стража.
"Эту стражу, - подумал Поток, - всех подряд
Напустили бы лучше на "Наших".
Наконец, оглашает судья приговор -
Много более, чем запросил прокурор.
Ну, у всех перекошены лица,
Начинает народ расходиться.

Вопрошает Поток: - Это бунтовщики? -
Те вон, в клетку кого посадили?
- Нет, устраивать бунт они не дураки,
Но кому-то, знать, не угодили.
Ты, дружок, я смотрю, на суде в первый раз:
Выполняется здесь чей-то важный заказ.
"Да, - подумал Поток, - суд Шемякин
Был и то справедливей, однако."

Наконец-то добрался до Думы Поток.
Ну, а Дума теперь в новом вкусе,
И понять невозможно, какой же в ней толк, 
Коль не место она для дискуссий.
Лишь вошел - и услышал он в тот же момент:
- Посмотрите, вот будущий наш президент.
- Это я, что ль? - Поток вопрошает, - 
Как-то это меня устрашает.

Вдруг он видит: стоит, поведеньем хорош
И как будто не куцый умишком,
Средь поганых-то рож и собою пригож,
Но всем обликом - плюшевый мишка.
Вкруг него хоровод самых разных людей,
И - казалось, уже никогда и нигде
Не увидишь картину такую -
Все с восторгом поют аллилуйю.

И подумал Поток: "Да Господь сохрани
От такого бесчестья и срама.
Ведь успел я заметить, как дружно они
Обожали кремлевского хама,
А теперь вот другого спешат обожать.
Нет, бесспорно, такая потребность лежать
То пред тем, то пред этим на брюхе
На вчерашнем основана духе!"

С тем и вышел из Думы Поток; а народ,
Вечно занят своими делами,
Вкруг него деловито снует взад-вперед.
Стольный город залился огнями,
И подумал Поток, отправляясь ко сну:
"Вот засну я, проснусь, после снова засну.
Только как мне на столько заснуть бы,
На Руси изменились чтоб судьбы."